фото показано с : baikal-info.ru

На руинах Байкальского целлюлозно-бумажного комбината (БЦБК), производившего вискозную и белёную целлюлозу, обёрточную бумагу и картон, побывали Влад Жуковский и бывший губернатор Иркутской области Сергей Левченко Текст: Влад Жуковский , СМ Номер один , № 33 от 9 сентября 2021 года , #Общество , Сергей Левченко , Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат Экономист Влад Жуковский и бывший губернатор Иркутской области проинспектировали сегодняшнюю ситуацию на БЦБК в городе Байкальске В советские годы на предприятии работало свыше 5000 тысяч человек.

Власть обещала, что после закрытия экологически вредной промышленной площадки БЦБК в туристической отрасли будут созданы десятки тысяч рабочих мест, вырастут зарплаты и будут утилизированы ядовитые отходы, находящиеся в шламонакопителях.

Предприятие уничтожили, новых рабочих мест как не было, так и нет, а находящийся в картах-бассейнах шлам-лигнин продолжает отравлять окружающую среду! Туристическим кластером, обещанным правительством, даже не пахнет. Люди не живут, а выживают: пенсии 10—13 тысяч рублей, зарплата 15—20 тысяч, жители выращивают картофель, морковку и капусту на огородах, чтобы прокормить семью. 90-е подкрались незаметно!

Можно подумать, что мы стоим на съёмочной площадке, где снимают фильм ужасов или про восстание машин, или зомбиапокалипсис. Но, к сожалению, это реальность сегодняшней России. И вот за нашими с Сергеем Георгиевичем спинами бывшие цеха БЦБК.

– Сергей Георгиевич, выглядит это всё ужасно, катастрофически. Раньше были разговоры: закроем предприятие – экология будет прекрасная. В итоге ни промышленного предприятия, ни экологии, ни рабочих мест, ни зарплат, всё в упадке. Вот итог реформ?

– Совершенно верно. Процесс рекультивации, процесс отработки отходов, процесс модернизации самих средств очистки идёт всегда параллельно с эксплуатацией. То есть, если предприятие современное, то, постепенно работая, оно модернизирует свои очистные сооружения. Вот, например, когда я был последним секретарём Ангарского комитета партии, мы за 1989 год на 3,8 процента увеличили объём промышленности по городу и на 16 процентов снизили выбросы. Если занимаешься тем, чтобы целенаправленно эти выбросы снижать, то при работающем предприятии это возможно сделать.

– То есть можно обеспечить и рост промышленного производства, рост инвестиций в рабочие места и при этом обеспечить экологическое производство?

– Только так можно сделать. Доказательство – этот пример и пример десятков тысяч предприятий по стране, которые закрыты. Они закрыты, и потом не найдёшь тех, кто будет это всё собирать и утилизировать. Так и здесь. Сейчас друг на друга переваливают все: федеральные органы – на владельцев, владельцы – на регионы, регионы – на муниципалитеты и так далее. Это замкнутый круг. Поэтому только при работающем предприятии это возможно.

– Мы стоим у одной из так называемых «карт». У неподготовленного зрителя может сложиться впечатление, что это просто какое-то озеро, место, где можно рыбачить, купаться. Но это обманчивое ощущение?

– Совершенно верно. Идея такого сохранения экологии была заложена ещё в советское время: сделать 13 карт, куда перекачивалось по трубам пульпообразное вещество – шлам-лигнин, и сверху должна быть вода, которая закрывает от атмосферного воздействия и от того, чтобы какие-то ингредиенты разносились за пределы этого шламоотвала.

Во время моей работы губернатором Иркутской области я попросил руководство страны, чтобы передали нам полномочия. Долго передавали – это ж полномочия с деньгами. Тем не менее мы кое-какие работы сделали.

Федеральное правительство определило, что единственным исполнителем будет Росгеология, которая здесь, на территории этого БЦБК, ниже по рельефу пробурила скважины, где можно сегодня мониторить в постоянном режиме: идёт просачивание через грунт в Байкал или не идёт. Эта работа была сделана.

Затем были разработаны несколько других технологий следующих этапов устранения отходов. Но внезапно вдруг определили нового исполнителя. Единственное, что успели, – в прошлом году убрать эту надшламовую воду, так как она могла перелиться в результате высокого паводкового уровня весной.

Далее произошла смена заказчика. Нынешний губернатор отказался от полномочий Иркутской области как заказчика разработки технологий по переработке этого шлама. То есть, «вы там занимайтесь, а мы будем посматривать только на то, кто что будет делать». Мы уже проходили это дело не раз: кроме того, что миллиарды рублей федеральных денег куда-то уплывают, больше ничего не происходило за последние годы.

Основная проблема – в самом шламе, а не в воде, которую сегодня насосом сбрасывают. Это надшламовая вода, которая сегодня отнюдь не критического уровня, и с ней можно сегодня не справляться. Откачивать воду при некритическом её уровне нет необходимости, тем более за такие огромные деньги. И здесь, именно с этой одной карты одним насосом нынешний подрядчик по утилизации этого шлама откачивает сегодня воду – за 360 миллионов рублей, которые запросили у федерального правительства, и приняли решение, чтобы эти деньги были выделены.

Те планы, которые были у правительства по поводу утилизации шламоотвала, уже сорваны четыре раза. Назначены новые сроки, но они, правда, расплывчаты. Но понятно, что это уже уходит в следующий год, потому что в зимний период времени ни о какой утилизации речи быть не может.

Возникает другой вопрос: зачем откачивают воду? К лету следующего года она здесь снова всё наполнит. Сначала говорили о том, что надо будет окачивать 150 тысяч кубометров воды. Сегодня цена ушла вверх, а количество воды, которое надо откачать, теперь озвучили, что это 70 тысяч кубометров. То есть, если сравнить, то каждый кубометр откачки воды теперь стал дороже в 20 раз.

– Что делали и лично Вы и Ваша команда КПРФ, когда Вы были губернатором Иркутской области с 2015-го по 2019 год? Вы как раз же и занимались тем, чтобы найти научно обоснованное решение: не просто заниматься переливом надшламовой воды, которая далеко не самая опасная, а именно найти способ утилизации, переработки этого шлама?

– Та технология, которая навязывалась нам в пределах существующей государственной программы по охране озера Байкал, грамотных людей, образованных не устраивала. Поэтому научная общественность, экологи обратились ко мне, чтобы я приостановил эту работу для того, чтобы можно было разобраться с проектом. Я это сделал и предложил, в том числе и всем желающим тогда, чтобы они предложили свою технологию, мало того, и сделали бы уже образцы – что в результате этой технологии получается из этого шлама. Мы выделили 500 кг этого шлама, чтобы можно было его утилизировать.

– Есть какие-то варианты, как исправить ситуацию?

– Можно делать проект и приступать к работе только на основании уже проведённого публичного обсуждения, когда учёные, экологи и специалисты из природоохранных служб согласились бы с каким-то вариантом. Технологии, которые бы не повредили Байкал и окружающую местность, есть, их можно было бы применять.

Просто чисто механически: воду спускаешь, затем оставшуюся вот эту пульпу тоже отжимаешь, и она становится объёмом и весом очень маленькая.

Есть предложения и в производстве строительных материалов её применять тогда, и, в конце концов, небольшой массой вывезти на любой полигон. Возможен вариант высокотемпературной переработки – тот, который не даёт выбросов ни в воздух, ни в грунт, ни в воду.

Но вот то, что сегодня происходит, – просто профанация. Потому что ничего конкретного не предъявляется и не объясняется.

– Ну мы много слышим разговоров: «Майские указы», «Национальные проекты». Я помню, в 2012 году объявляли новую индустриализацию. Вот смотрю на эти руины и понимаю, что такая чудовищная картина не только в Байкальске. Таких в Иркутской области много – некогда крупных гигантов, которые производили слюду, мрамор, добычей и переработкой рыбы занимались?

– Мы в данном случае говорим не только об Иркутской области. Ситуация везде плохая. Во многих регионах ситуация намного хуже. Картина вот эта и десятки тысяч разваленных предприятий характерны для всей территории Российской Федерации. Это результат «работы» двух – трёх десятков лет.

Аналогичная ситуация произошла с заводом по переработке рыбы на юге Байкала в городе Култуке. Сейчас от него осталась пара ржавых кранов на полуразрушенной пристани.

Новую индустриализацию нам обещают с середины «нулевых». Однако нет ни промышленности, ни рабочих мест, ни достойных зарплат, ни экологии, ни современных технологий, ни очистных сооружений, ни нормальной сферы услуг и туризма.

Россия успешно превращена властью и олигархами в сырьевую колонию Запада и Китая. Для «элитки» текущая ситуация в стране служит источником обогащения, а для нас – «кладбищенская стабильность», нищета, разруха, грязь и обречённость.

БЦБК, безусловно, надо было закрывать как опасное для Байкала и экологии производство. Однако после закрытия площадки (2013 год) содержание и утилизация ядовитого шлам-лигнина легли на плечи государства, которое, как показала практика последних лет, просто не знает, что делать.

Власть даже «покрасить не может всё то, что было построено в Союзе», не говоря об утилизации отходов!

Такая картина по всей России: десятки тысяч уничтоженных промышленных предприятий, вслед за которыми в небытие канули школы, детские сады, поликлиники и прочая социальная инфраструктура. Тем, кто распродаёт сырьё, промышленность, технологии и наука не нужны! За державу обидно!

Влад Жуковский, специально для «СМ Номер один».  Экономист, финансовый аналитик, блогер

Шламоотвалы БЦБК

Популярные материалы по тегам статьи:

В память о трагедии

Коммунисты Приангарья поздравляют Андрея Левченко с Днём рождения

ОСАГО отвязали от техосмотра

Космической школе — космические поздравления

Билеты в купе со скидкой 60%

Школа не образовывает, а лишь «натаскивает» на сдачу ЕГЭ

Катаракта: правда и мифы о том, как вернуть зрение

Дайте свободу учителям

Начали решать проблему с подтоплением Канской

«Новые люди» против бензиновых поборов

.

Подробнее читайте на baikal-info.ru ...

62 +