Колокола остановили на вокзале : 38.rodina.news

2016-3-24 02:44

СМ Номер один, № 11 от 24 марта 2016 года Огромная коллекция Владимира Тетенькина могла уплыть в Томск Мы продолжаем рассказывать о вещах, документах, книгах, которые красноречиво свидетельствуют о своем времени и связаны с судьбами иркутян.

Таких вещей очень много в фондах иркутских музеев. Сегодня наша «единица хранения» — уникальная коллекция колоколов, собранная иркутским художником Владимиром Тетенькиным. Она могла бы уплыть в Томск, но сотрудники Иркутского областного краеведческого музея перехватили ее на вокзале. Они уговорили художника не продавать колокола соседям, а оставить в Иркутске. В итоге колокола были куплены для Иркутского краеведческого музея. Сегодня часть их находится в фондах музея, часть — большие, церковные — на колокольне Спасского храма. А один колокол в эти самые дни обогащает выставочное пространство музея: участвует в оформлении выставки «Ближний свет издалека», посвященной памяти Валентина Распутина.

Самая большая коллекция

Приобретение коллекции Тетенькина среди музейщиков считается почти чудом. Заслуженный художник, классик иркутской живописной школы Владимир Тетенькин начал собирать колокола в 1950-х годах — собирал все, что звенело, как говорят музейщики. Знакомые и друзья об этом знали и несли ему экспонаты: церковные колокола с разрушенных в Иркутске церквей, коровьи ботала, шаманские колокольчики, шаркунцы, бубенцы, принесли рынду с ледокола «Ангара». Мастерская художника была устроена как выставочный зал — колокола и колокольчики он подвесил к потолку. Друзья приходили, садились у камина, любовались колоколами и слушали их. Так продолжалось до 1983 года.

— Томские искусствоведы узнали о коллекции и уговорили Тетенькина ее продать. Сотрудники нашего музея узнали об этом совершенно случайно, когда коллекцию уже везли на вокзал, чтобы погрузить на поезд и отправить в Томск. На вокзале и перехватили. И долго убеждали владельца, что колокола надо оставить в Иркутске, — рассказывает Светлана Малиновцева, научный сотрудник краеведческого музея. Она неофициально именуется хранителем металла, т. е. отвечает за хранение металлических изделий, в том числе колокольной коллекции.

Уговоры увенчались успехом: более 150 экземпляров выкупили у Владимира Тетенькина за 20 тысяч рублей. На деньги тех лет сумма очень приличная.

Колокола Тетенькина были самым большим поступлением в коллекцию. Можно сказать, они составляют ее костяк. К примеру, в музейной коллекции 157 поддужных колокольчиков, 80 их них тетенькинские.

Малиновый звон

— Поддужные колокольчики играли большую роль в народном быте, — говорит Светлана Малиновцева. — Они — специфическое русское явление. Считается, что поддужный колокольчик появился одновременно с русской тройкой, когда дороги расширились и лошадей стали впрягать не цугом, а в ряд. Он сразу стал атрибутом русской службы связи. Вообще-то Петр Первый ямщиков почтовой службы обязал дудеть в бычий рог по прибытии и отбытии почтовой кареты. Но это было очень неудобно на морозе, на ветру, поэтому ямщики предпочитали пересвистываться, за что их штрафовали. Когда появился поддужный колокольчик, то он сразу стал общепризнанным, полюбившимся сигнальным средством. Поначалу подвешивать колокольчик под дугу имели право только почтовые тройки…

Научный интерес Светланы Николаевны — как раз поддужные колокольчики

— Колокола, конечно, очень широкая отрасль исследования. Каждый научный сотрудник должен определиться с узкой отраслью. Я думала, что же выбрать, и выбрала поддужные. Они исчезли, как только появилась железная дорога. Сейчас поддужные колокольчики большая редкость.

Первый поддужный колокольчик, конечно, появился в музее намного раньше тетенькинской коллекции. Его принес в дар директор Иркутской учительской семинарии Николай Агапитов, археолог, этнограф, секретарь Всероссийского географического общества Восточной Сибири.

— С этого колокольчика в 1883 году и началась коллекция, — рассказывает Светлана Николаевна. — Следующий экспонат, согласно книге поступлений, был передан только в 1928 году; более чем через сорок лет — еще три. А сегодня мы с гордостью можем утверждать, что наша коллекция уникальна. В ней есть колокола из всех российских производственных колокольных центров: Валдая, Пуреха, Павлово, Слободской, Тюмени.

Самыми популярными на рынке всегда были валдайские, производящие тончайший и долгий звон. Этот звон достигался за счет особого сплава.

— Слышали, наверное, про малиновый звон? Так вот это от названия города Малин, где придумали особый, нежно и звонко звучащий сплав. Валдайские колокольчики производили и производят — хотя сейчас выпускают только сувенирную продукцию, из бытового обихода они, как вы понимаете, давно вышли — тот удивительный звон, по красоте и силе весьма отличающийся от прочих. Поэтому продукцию валдайских мастеров подделывали. Подделки называют лжевалдайскими, или псевдовалдайскими, и они также представляют музейную ценность. У нас в коллекции таких три.

Светлана Малиновцева говорит, что особенно грешили подделками мастера из Пуреха, которые привозили на ярмарку колокольчики. На «сковороде» — так называется верхняя часть колокольчика — указывалось, что произведено на Валдае, а под языком можно было найти настоящее клеймо.

— Но сразу ведь не разберешь. Люди купят на ярмарке, домой приедут, под язык заглянут, а там клеймо мастера из Пуреха. А еще финны и шведы Валдай подделывали…

Оказывается, шведские и финские мастера производили колокольчики под Валдай. Причем считали, что особое звучание колокольчикам придают… надписи.

— На колокольчиках российские мастера с 1802 года начали выполнять разные надписи — появились так называемые подписные колокольчики. Писали пословицы, поговорки, имя мастера, год. К примеру, популярной была надпись «Купи, не скупись — езди, веселись». Шведы и финны смысл этой надписи понять не могли. Но считали, что секрет звучания — именно в буквах, поскольку они расположены на юбке колокольчика как раз в зоне удара. Но при этом, подделывая продукцию, текст могли воспроизводить как попало — выкинуть, к примеру, букву, если им она не нравилась.

В иркутском музее, правда, нет ни одной иностранной подделки. Зато есть ценные подписные колокольчики — как раз из тех первых, 1802 года.

— Есть колокольчик мастера Филиппа Тирского. Таких не более 20 по всем музеям. И у нас, к нашей гордости, есть один! Его подарила музею Лидия Оскарова, бывший музейный хранитель. Он в плохом состоянии — нет «сковороды», соответственно нет петли и язычка. Некоторое время считалось, что эти колокольчикие динственные в своем роде. Но вскоре были обнаружены еще колокольчики 1802 года из первых подписных — мастера Алексея Смирнова. И такой у нас тоже есть!

Где хранят колокола?

— А есть ли в коллекции краеведческого музея колокола, отлитые в Иркутске?

— Есть иркутские колокола — церковные. О том, что у нас отливали поддужные, я не знаю, не было этому никакого подтверждения.

Кстати, 15 колоколов из музейной коллекции находятся в Спасской церкви. Все эти колокола были приобретены в составе коллекции Владимира Тетенькина.

В свое время Спасская церковь была частью музея. На колокольне долгое время экспонировалась коллекция колоколов и колокольчиков.

— Эта выставка очень сложно монтировалась. Лестница, ведущая на колокольню, слишком узкая, и для того, чтобы поднять некоторые крупные и тяжелые экспонаты, использовали кран, причем не обычный — старая техника не подходила для этого. А когда Спасская церковь была передана епархии и мы оттуда уезжали, то оказалось, что забрать эти самые крупные колокола вовсе не так просто. Все, что мы могли спустить по узкой лестнице, мы спустили. Но 15 колоколов так и остались на колокольне. Их мы забрать не смогли, — говорит Светлана Малиновцева.

В доступе к экспонатам научным сотрудникам епархия, конечно же, не отказывает.

Остальная колокольная коллекция хранится в фондах. Ее берегут, хранят при особом температурном режиме и постоянном уровне влажности.

— Если будет влажно, то экспонат можно потерять за сутки. Все, что можно делать с металлическими изделиями, — протирать сухой мягкой тряпкой или обмахивать кисточками. Любая чистка — дело реставратора.

Когда нужно, экспонаты достают. К примеру, на выставке, посвященной памяти Валентина Распутина, экспонируется в составе композиции, созданной художником Сергеем Элояном, один из тетенькинских крупных колоколов. Этот колокол имеет распил. Светлана Малиновцева считает, что он жертва вандализма советских лет, когда разрушали церкви и сбрасывали колокола.

Светлана Михеева«СМ Номер один». Фото автора

Метки: Жизнь, Иркутск

View the full image

Колокол из коллекции Владимира Тетенькина на выставке, посвященной Валентину Распутину.

View the full image

Один из самых ценных экспонатов — подписной колокольчик мастера Смирнова.

View the full image

Основу музейной коллекции составили колокола из собрания Владимира Тетенькина.

View the full image

Колокольчики для научного сотрудника музея Светланы Малиновцевой, «хранителя металла», — научная страсть.

View the full image

Есть колокольчики, на которых отмечено: «С серебромъ». Но, как объясняет Светлана Малиновцева, серебра там ничтожно мало и на звук его присутствие в сплаве никак не влияет.