2019-4-24 20:40 |
Как рождались контуры нынешней власти в Иркутской области Текст: Юрий Курин , СМ Номер один , № 16 от 25 апреля 2019 года , #Общество Первый председатель Законодательного Собрания Иркутской области Иван Зелент, первый губернатор Иркутской области Юрий Ножиков с председателем Государственной думы РФ Геннадием Селезневым (в центре).
Период отсутствия представительной власти в нашем регионе был одним из самых коротких в стране. Советы народных депутатов прекратили деятельность в октябре 1993 года, а 13 января 1994 года глава Приангарья утвердил соответствующие положения и назначил выборы Законодательного Собрания и органов местного самоуправления, в том числе депутатов городских и районных дум, на 27 марта 1994 года.
25 лет назад, в марте 1994 года, были проведены выборы, на которых жители одобрили основные положения будущего устава (основного закона Иркутской области), избрали губернатора, Законодательное Собрание, мэров и думы городов, районов, поселков и сел. Была сформирована та система власти, основы которой в целом сохраняются и сегодня. Вместо демонтированной партийно-советской системы власти (советы и исполкомы) была создана принципиально иная. О том, как происходил этот процесс, рассказывает один из активных участников — заслуженный юрист РФ Юрий Курин.
Политическим и административным локомотивом процессов был, безусловно, Юрий Абрамович Ножиков. Его тревожили многие возникшие на тот момент проблемы, а точнее, целый ворох проблем. В соответствии с указами президента России Бориса Ельцина была прекращена деятельность прежнего областного совета народных депутатов. Конечно, совет фактически был лишь ширмой, которая формально штамповала решения облисполкома. Он был чрезмерно велик по численности — более 250 депутатов. Практически все решения совет принимал единогласно. Перед каждой сессией т. н. нерушимый блок коммунистов и беспартийных договаривался о том, как он «проштампует» проекты, подготовленные облисполкомом. Грубейшим образом нарушался провозглашенный к тому времени принцип разделения властей. Многие руководители исполнительных органов власти и даже председатель облисполкома были одновременно депутатами. В то же время в состав исполнительных органов входили депутаты областного совета. Многие депутаты областного совета были председателями горисполкомов, т. е. работали в исполнительной ветви власти. Депутатами были даже прокуроры и судьи, а ведь они должны были осуществлять юридический контроль за деятельностью депутатов и чиновников. То есть существовала такая «милая» диффузия избираемых политиков и назначаемых чиновников. Компетенция областного совета была мизерной, в отличие от верховных советов республик, в том числе и автономных. Например, наш совет не имел права принимать региональные законы.
Это вызывало резкое неприятие со стороны Юрия Абрамовича. Он поставил задачу радикально реформировать представительный орган власти области. Главное — нужно было расширить компетенцию, сократить явно избыточную численность, дать право депутатам работать на профессиональной основе, существенно расширить полномочия этого органа, ввести право принятия собственных законов, проведения депутатских слушаний и расследований.
Такую его позицию разделяли далеко не все. Даже некоторые его заместители были против такой реформы. Своим оппонентам он жестко отвечал: «Вы хотите единолично управлять областью, делить бюджет, приватизировать собственность? А что, при этом у нас не будет ошибок и злоупотреблений, за которые отвечать потом буду я один? Нет, депутатский контроль должен быть всегда!»
В существенном реформировании нуждался и исполнительный орган власти региона. Ранее он был коллегиальным, полупрофессиональным и именовался облисполкомом. В советский период он служил инструментом для исполнения хозяйственных и социальных решений обкома КПСС. Надо было создавать совершенно другую исполнительную власть. Руководящая роль КПСС была отменена, нарождалась многопартийность, исполнительная власть должна была стать единоличной, ее главу следовало избирать населением напрямую, а не Законодательным Собранием, в котором большую роль должны были получить будущие партийные фракции.
Примерно такие же реформы следовало провести и на районном, городском, поселковом, сельском уровнях. Там ситуация была еще хуже. Работа по подготовке реформ велась с конца 80-х годов. Под руководством Ножикова мы намеренно инициировали длительную широкую общественно-политическую дискуссию внутри области по этим вопросам. На телевидении, радио, в газетах были организованы специальные циклы передач и статей. Руководящие лица администрации и малого совета, общественные деятели, ученые систематически выезжали на территорию и выступали в различных аудиториях с разъяснением того, что планируется осуществить. Эти темы обсуждались на различных площадках предприятий, политических партий, профсоюзных и общественных организаций, в творческих союзах. Сформировалась группа юристов, которая готовила, экспертировала, редактировала, комментировала и пропагандировала тексты будущего устава области, законов и других актов.
Я вспоминаю те годы как годы тяжелой, но очень интересной работы, получения новых знаний, расширения кругозора, знакомств с яркими личностями в разных сферах, но прежде всего в сфере политики и юриспруденции.
27 марта 1994 года жители Иркутской области проголосовали за одобрение основных положений будущего устава Иркутской области, работа над которым продолжалась в течение 93—94-х гг. Было избрано Законодательное Собрание области из 45 депутатов, мэры городов и районов, городские, районные, сельские и поселковые думы. Уже на старте избирательной кампании Ножиков имел явную фору перед остальными претендентами, а в день голосования получил 78% голосов избирателей. В бюллетене он именовался как глава администрации, но одним из первых решений Законодательного Собрания стало постановление «О наименовании высшего должностного лица области». Он стал именоваться губернатором.
Председателем первого Законодательного Собрания стал Иван Зигмундович Зелент. Область получила возможность принимать законы и этим правом в течение длительного времени эффективно пользовалась. Глава исполнительной власти стал избираться населением, и уже поэтому он автоматически стал более легитимным, чем многочисленные федеральные чиновники. Это была одна из политических и управленческих целей Ножикова и его команды.
Не хочу рисовать только благостную картину того, как делалась описываемая работа. Например, были жесткие баталии по вопросу сдержек и противовесов представительной и исполнительной власти. Одни радикалы предлагали ввести почти безусловное «диктаторское» право губернатора на роспуск Законодательного Собрания. Другие радикалы, напротив, предлагали ввести безоговорочное «охлократическое» право импичмента губернатору со стороны депутатов Законодательного Собрания. Слава богу, этих крайностей удалось не допустить.
Какие я вижу ошибки и перспективы? Сейчас я думаю, что численность Законодательного Собрания в 45 депутатов является явно недостаточной. Если 250 депутатов областного совета было слишком много, то 45 — слишком мало. С учетом огромной протяженности области столь малая численность депутатов позволяет участвовать в избирательных кампаниях и получать мандаты депутатов только тем, у кого есть огромные деньги и административный ресурс. Ясно, что такие депутаты — денежные мешки и административные начальники — не сильно заботятся о рядовых избирателях. Убежден, что численность депутатов надо увеличивать с тем, чтобы в такое Собрание могли приходить те, кто представляет основную массу избирателей. Нынешнее Собрание не может репрезентативно представлять миллионы избирателей, контролировать исполнительную власть, в которой работают тысячи руководителей и специалистов. Депутатская деятельность должна стать только профессиональной.
Тогда местные олигархи потеряют интерес к депутатским мандатам, ведь собственный бизнес для них важнее.
В исполнительной власти считаю главной проблемой то, что до настоящего времени не до конца разграничена компетенция, зоны ответственности и иерархические отношения между губернатором как высшим должностным лицом области и правительством как высшим исполнительным органом власти.
Но самая главная проблема региональной власти существует не внутри области, а в Москве, и началась она в конце 90-х годов, вскоре после ухода Ножикова и его команды. В нарушение Конституции 1993 года в стране построено не федеративное, а унитарное государство. Все главные вопросы решает Москва. И круг вопросов, по которым решение может принимать область, очень узок. Очень хочется, чтобы движение вперед продолжалось. Правда, это зависит не только от нас. В целом в России сужается пространство для органов власти субъектов Федерации. Все меньше вопросов, которые мы и наши руководители можем решать самостоятельно.
Автор: заместитель главы администрации — председатель государственно-правового комитета Иркутской области в 80—90-х гг. , заслуженный юрист РФ
Популярные материалы по тегам статьи:
В честь девочки из Усть-Ордынского
В формате диалога
Объездная дорога на бизнес не повлияет
Огонь пришел из леса
Трофеи сирийской войны
Нуху-Нур и Еленинск — маленькие деревни с большими перспективами
Едва перезимовали
Вулкан к землетрясению непричастен
Проблема с водой уйдет в прошлое
Ковыктинский космос
Юрий Абрамович Ножиков добился от Москвы одобрения главных положений устава Иркутской области. На вопрос журналиста «Что оказалось тогда самым трудным для председателя Заксобрания?» Иван Зигмундович ответил: «Научиться владеть собой. Не поверите, я выходил с первых сессий с исцарапанными в кровь ладонями, так крепко сжимал кулаки» (интервью в газете «Областная», 2009 год). .
Подробнее читайте на baikal-info.ru ...
