Мардай: в старинной деревне осталось всего три вепса : 38.rodina.news

2016-9-8 17:54

СМ Номер один, № 35 от 8 сентября 2016 года Потомки малого народа разводят овец и занимаются пчеловодством и восстанавливают родник Деревушка Мардай, расположенная на севере Аларского района, на первый взгляд кажется практически заброшенной.

На единственной улице разбросано несколько домов, часть из которых уже зияет черными глазницами окон и поросла высокой травой. Сюда редко наведываются гости, а случайных путников и вовсе не бывает. Причиной тому проселочная дорога, ведущая в Мардай. В дождь она превращается в непролазную глиняную кашу, а в снег ее покрывают сугробы. Однако немногочисленных жителей деревни это мало беспокоит. Они уже давно привыкли запасаться продуктами впрок, а если уж и появляется необходимость попасть в соседние селения, то сами расчищают себе путь. Примечательность этого места в том, что с давних пор здесь жили, да и сейчас продолжают жить, представители малочисленного народа — вепсы, представители финно-угорской группы. Правда, сейчас их осталось лишь трое. Покинуть свою малую родину они не намерены.

«В деревне лучше»

Жители соседних деревень, узнав о том, куда лежит наш путь, с сомнением оглядывают наш автотранспорт и отговаривают от поездки. Несколько дней подряд здесь шли дожди, и только пару деньков стоит солнечная погода. По их словам, этого недостаточно, для того чтобы проселочная дорога, по которой можно попасть в Мардай, достаточно просохла. Однако мы решили рискнуть. Через поля и чащобы, по ухабам и объездным путям мы все же добрались до глухой деревушки.

Перед одним из бревенчатых домов нас встретило стадо овец, за которыми приглядывает пес Боня (его кличку мы узнали позже). Оставив ненадолго свой пост, Боня проводил нас до самых ворот и ушел, лишь когда появилась хозяйка. Анна Аншукова удивилась приезду нежданных гостей, однако с деревенским добродушием пригласила пройти в дом. Там нас ожидал глава семьи — Александр Васильевич, вепс по происхождению. По его словам, сюда они перебрались около 14 лет назад.

— Мои родители всю жизнь здесь прожили. Трудились в колхозе имени Калинина. А я после службы в армии уехал в Зиму, окончил водительские курсы и устроился в Саянске на стройку. Отработал там 18 лет, во времена перестройки ушел в колхоз, затем на Саянскхимпласт. И оттуда, уволившись, решил перебраться сюда. К тому времени мой отец уже умер, а маме было тяжело одной. Я мог приезжать к ней только на выходные дни, помогать по хозяйству. Поэтому мы посовещались с женой и решили переехать.

Они оставили свою благоустроенную трехкомнатную квартиру и перебрались в Мардай. Первое время не могли нарадоваться, что избавились от городской пыли, сажи, суеты, а затем взялись обустраивать новый быт. К тому времени у Александра Васильевича в Мардае уже была собственная пасека, и теперь, перебравшись туда насовсем, он занялся пчелами вплотную.

— Лет 20 назад я соседу починил машину, а когда на следующие выходные приехал навестить мать, он мне и говорит: «Саша, а у нас появились новые соседи» — и показывает в направлении огорода. Я посмотрел туда и увидел улей. Сосед меня таким образом решил отблагодарить за помощь. С тех пор я буквально заболел пчелами. Искал книги, смотрел в Интернете, учился всему сам. Сейчас у меня уже 40 ульев. Прав-да, в этом году я по состоянию здоровья не смог с ними управиться и стал учить сыновей. Пусть перенимают опыт. Пора уже, — рассказывает о хозяйственных делах глава семьи.

Болеют пчелами и овцами

У Анны и Александра двое сыновей. Вслед за родителями они также решили поселиться в Мардае. У старшего сына своя семья, младший пока один. Оба живут по соседству в собственных домах, но постоянно находятся рядом. У родительского дома пасется их хозяйство — овечье стадо. Сыновья сами решили заняться овцеводством. И, надо сказать, заметно в этом преуспели. Недавно закупили новую породу — курдючных баранов — и собираются разводить племенной скот. Как говорят Аншуковы, баранье мясо пользуется спросом. За живым товаром к ним приезжают из разных городов и поселков. Берут сразу по три-четыре головы. Вот только шерсть после стрижки девать некуда. Приходится ее тракторами вывозить на свалку.

Сейчас главная забота ребят — запастись на зиму сеном. В холодное время их держат дома. Но не столько из-за морозов, поскольку они достаточно неприхотливые животные, а из-за диких животных. В окрестностях Мардая жители не раз видели волков, а в прошлом году у Александра Васильевича лиса стащила 17 куриц. Он два раза пытался изловить рыжую бестию, но не получились. С тех пор хозяйство под бдительным оком семьи.

— Я сейчас поставил сыновей, можно сказать, перед выбором: пчелы или бараны. Невозможно заниматься одновременно и тем и другим. Каждое из направлений требует максимума времени и сил. Не знаю, что они предпочтут. Они болеют баранами так же, как и я в свое время пчелами. Младший сын, например, все готовит только на бараньем жире, а я не могу оторваться от пчел. Интересно наблюдать за ними — у них свое отдельное государство, свои порядки, устав, правила. Здесь им хорошо. Кругом просторы и сплошное разнотравье. Дядька мой дал мне как-то семена мелиссы. Я посеял их, и теперь они носят нектар с этих цветков. Далеко ходить не надо. Никому они не мешают, летают где хотят и трудятся, — любовно говорит о своих подопечных Александр Васильевич.

По словам главы семейства, сыновья уже давно приросли к этой деревне и покидать ее не собираются. Они уже достаточно пожили в городе, чтобы сделать свой выбор в пользу деревенской жизни.

Дорогу расчищают лопатой

Анна Степановна также нашла здесь себе занятие по душе. В свободное время она вышивает бисером, вяжет и создает красивые композиции. Ее поделками украшены все комнаты в доме. Даже, казалось бы, простым макаронным изделиям она находит применение не только на кухне, но и в своем творчестве.

— Это, наверное, от бабушки и мамы передалось. Они у меня сами пряли и вязали спицами, крючком. На веранде у меня расстелен ковер, который я когда-то сама сделала. Это было в далекие 80-е годы, когда ковры были дефицитом, а очень хотелось его иметь. Мне один раз показали, и я потом сама иголочкой сидела и тыкала. Узоры и цвета смотрела по старым самотканым коврам и придумывала свои рисунки. Когда у нас дети появились, я им костюмы вязала. Все было домашнего производства.

Александр Васильевич по выдумкам ничуть не уступает жене и придумывает свои собственные приспособления для работы по хозяйству. Им собственноручно сделаны грабли, волокуша, медогонка и так называемая хапалка для сена. Впрочем, имеется и весь необходимый заводской инвентарь, транспорт. Единственную ученицу Мардая, внучку Ксюшу, Александр Васильевич сам каждый день возит на тракторе в соседнее село Мойган. Зимой, когда дорогу заносит снегом, он цепляет к машине лопату и таким образом чистит путь до населенного пункта.

Единственное, о чем немного сожалеет глава семьи, так это о том, что его дети не знают своего родного языка. Хотя он сам уже давно обрусел и как-то перестал себя ассоциировать с этим малочисленным народом. Однако нет-нет да и вспомнит о корнях.

— Я думаю, что мы последние носители вепсского языка. Мои дети им не интересуются. Они с рождения ассимилировались среди местного населения и поэтому не придают значения тому, что принадлежат к вепсскому народу. Да и сам я уже давно стал забывать родную речь, а все потому, что разговаривать на нем не с кем. Здесь остались только дядька, я и еще один местный житель, но он не говорит на вепсском. Только мой дядя хорошо изъясняется, а вот я сейчас только понимаю отдельные слова. Моя бабушка вообще отрицала русскую речь и разговаривала только по-вепсски, а мама свободно владела двумя языками. Думаю, что на нас эта речь и закончится. По крайней мере, в нашей деревне, — подчеркнул Александр Васильевич.

Ангарские вепсы

Такого же мнения и сосед семьи, тот самый дядька Александр Ульянов. В народе его знают как известного художника и поэта. Его предки приехали сюда еще во времена столыпинской реформы, в 1910 году. Мардай считался исконно бурятским селением, затем его заселили молдаване и вепсы. Причем все вепсские семьи были многодетными, поэтому в деревне всегда было много ребятишек. Александр Ульянов стал 12-м ребенком в семье. В 30-х годах в Мардае насчитывалось около 60 дворов, и, как с гордостью говорит Александр Сергеевич, только одних комсомольцев было 20 человек. Он в свое время был секретарем комсомольской организации.

— Я родился в 1933 году. Папа работал конюхом в колхозе, а мама была домохозяйкой. В свое время она с отличием окончила церковно-приходскую школу в Вологде. Два класса я отучился в соседнем Высоцком, а затем, когда здесь построили начальную школу, продолжил обучение в Мардае. Одно время я учился в Бабагае, вернее сказать даже промучился. У меня был нематематический склад ума, а там математику преподавал фронтовик, очень сердитый дядька. Он сказал мне как-то раз: «Ты не можешь учиться. Раз математику не можешь освоить, нечего тебе здесь делать!» Я убежал оттуда в большеусовскую школу и окончил ее с отличием. Хотя, надо признаться, арифметика мне так в жизни и не пригодилась, — с улыбкой говорит Александр Сергеевич.

Получив аттестат, он ушел в армию, однако через два года после укуса энцефалитного клеща его отправили сначала в госпиталь, а затем списали. После возвращения домой Александр Сергеевич устроился работать в милицию инспектором. Он рассказывает один интересный случай, который произошел с ним в далеком 1963 году в Ангарске. Однажды он шел поздно вечером по городу и услышал, как в одном из домов кто-то сильно ругался. Возможно, он так и прошел бы мимо, если бы случайно не услышал знакомые вепсские слова. Тогда он высчитал, из какой квартиры доносится брань, пришел туда и нажал на кнопку звонка. Дверь ему открыл мужчина в майке и трусах. Он был пьян, его дети спрятались под кроватью, а у окна стояла испуганная жена. Разъяренный мужик спросил у милиционера, что ему нужно, а тот в свою очередь спокойно поздоровался с ним на вепсском. Мужчина опешил и пропустил гостя в квартиру. Тогда Александр Сергеевич на родном языке отругал его: «Что ж ты творишь? Нас всего двое вепсов в Ангарске, а ты нашу нацию позоришь!» После этого они сели за стол и долго разговаривали на родном языке. Через 10 лет он встретил его жену на железнодорожной станции в Усть-Куте. Та, узнав его, горячо начала благодарить и сказала, что ее муж после их разговора сильно переменился: перестал пить, ругаться и стал примерным семьянином.

Родник оживили крестом

Во время милицейской службы Александр Ульянов пристрастился к рисованию и ушел из правоохранительных органов.

— Это произошло, можно сказать, случайно. Мы с женой тогда жили в Иркутске и однажды пошли в кинотеатр «Гигант» на индийский фильм. В те годы они были очень популярны. Однако на сеанс мы не попали — билетов не оказалось — и вышли на улицу. В это время началась гроза. Деваться было некуда, и мы заскочили в один из подъездов. Оказалось, это был художественный музей. Прошлись по залам, и я увидел картину Репина «Нищая». Она мне так запала в душу!. . Я ее сфотографировал, и с тех пор она была всегда со мной. Именно с нее я и начал рисовать. И другой работы для себя не представлял, — рассказывает Александр Сергеевич.

Он учился у известных художников — Лебединского, Лебедева, Назарова. Они открыли ему путь в творчество. Он выставлял свои работы на различных выставках в России и за границей. Два раза он обошел все побережье Байкала, побывал в Саянах и на БАМе. Оттуда он сделал немало интересных работ.

Однако одними картинами семью не прокормишь. Поэтому Александр Сергеевич работал в различных организациях, часто ездил в командировки в Новосибирск, Москву, Ригу, Петрозаводск. Последнее место его работы — Ленское управление речного пароходства. Из-за плохого самочувствия жены врачи посоветовали ему уехать в деревню, купить корову, развести пчел. Так в 1988 году Александр Ульянов вместе с женой вернулся на родину.

— Впечатление, конечно, было ужасное. Когда я уезжал, деревня была большая, а вернулся — всего несколько домов. Жить было негде. Поэтому я поехал в Иваническ, поговорил с председателем колхоза, и мне дали квартиру. Зная, что я художник, он однажды пришел ко мне и предложил спроектировать новую больницу, поскольку старую ремонтировать было экономически невыгодно. До этого я не занимался проектными работами, однако попробовал, и в результате совместных усилий появилось лечебное учреждение. Оно и сейчас работает, люди лечатся в нем.

Проживая в Иваническе, Александр Сергеевич не забывал и про Мардай. Когда-то за деревней протекала река Мардайка. Она начиналась из подземных ключей и впадала в Алятское озеро. В запруде еще мальчиком он с остальными ребятами купался там каждое лето. Но со временем ключи бить перестали, и река высохла. Так случилось, что однажды Александр Ульянов побывал в Александро-Невском храме и разговорился с настоятелем. Тот расспросил его о буднях и проблемах маленькой деревушки. И он рассказал ему о высохшем пруде. Тогда настоятель посоветовал поставить ему крест на этом месте — и, мол, вода придет. Александр Сергеевич вернулся домой и из двух брусьев сделал на заросшем берегу запруды крест, а на нем написал текст из Библии.

— Один товарищ, который помогал мне его ставить, сказал, что он много видел дураков, но таких, как я, еще точно не встречал. Однако я приехал через неделю проверить, не появилась ли вода, и она действительно пришла. Тот знакомый потом сказал, что я правильно все сделал. Вот только место это теперь нужно почистить, отсыпать камнем, и тогда пруд восстановится. Я думаю, что там надо даже часовенку поставить или церковь. Но кто этим будет заниматься? Мне уже 83 года. Я это сделать уже не смогу — сил нет, — вздыхает дедушка.

Счастье на двоих

Здесь, в Мардае, он случайно встретил и свою бывшую односельчанку Лидию Киркижеву. Когда-то они вместе ходили в школу, только он старше ее на несколько лет. Жизнь развела их на 20 лет, однако им суждено было встретиться вновь. Александр Сергеевич к тому времени уже похоронил свою жену, а Лидия Ивановна — мужа. Они решили вместе жить в Мардае. Александр Сергеевич пишет стихи о родине и рисует картины, а Лидия Ивановна, как она сама шутливо выражается, является его секретарем. Сам он называет ее своей музой. Мастерская художника находится в старинном доме, которому, по их словам, не меньше 300 лет.

— Это дом моих родственников, учителей, — рассказывает Лидия Ивановна. — Когда-то русские мужики строили его для бурят. Однако те потом уехали, а изба осталась. Рядом дом родителей. Моя бабушка ходила сюда из Заларинского района наниматься к бурятам на работу. И когда поняла, что они собираются отсюда уехать, купила его у них. В огороде раньше стояла юрта, однако ее потом разобрали. Всего здесь, по словам бабушки, было пять-шесть бурятских домов. Их затем выкупили переселенцы. Я замуж выходила из этой деревни, и тогда здесь даже строиться было негде — вся земля была занята. А сейчас посмотрите: столько пустоши, места… Куда ни глянь, одно раздолье. Мы нечасто выезжаем отсюда, только по неотложным делам. Александр Сергеевич составляет мне список, и я покупаю все, что ему нужно. Два раза в неделю к нам приезжает хлебовозка, и водителю мы также иногда делаем заказ на какой-то товар. Хотя чаще всего нас навещают дети, внуки. Они оптом закупают нам продукты, и этого хватает, чтобы спокойно и мирно здесь жить.

Метки: Жизнь, Аларский район

View the full image

Александр Ульянов много лет пишет картины и стихи о своей малой родине, а несколько лет назад ему удалось оживить родник.

View the full image

Супругу, Лидию Киркижеву, поэт и художник называет своей музой. Она и вдохновитель, и первый критик его творчества.

View the full image

В деревне Мардай осталось всего восемь жилых домов, поэтому для овец здесь полное раздолье. Все лето они пасутся неподалеку от хозяйского дома, а зимой находятся в закрытом помещении, чтобы не попасть в лапы хищников.

View the full image

У Анны Аншуковой всегда была тяга к творчеству. Последнее ее увлечение — бисероплетение.

View the full image

У Анны Аншуковой всегда была тяга к творчеству. Последнее ее увлечение — бисероплетение.

View the full image

Александр Васильевич больше 20 лет занимается в деревне пчеловодством. Он мечтает о том, чтобы сыновья продолжили его дело.

View the full image

Виталий и Виктор раньше жили в Саянске и работали на железной дороге. Когда родители переехали в деревню, они не раздумывая отправились вслед за ними.