2016-2-11 02:40 |
СМ Номер один, № 5 от 11 февраля 2016 года Фигуранты дела о семейной банде сказали последнее слово В Иркутском областном суде закончились заседания по делу о семейной банде, которая обвиняется в убийстве пятерых пожилых людей.
На прошлой неделе состоялись прения, во время которых адвокаты подсудимых попытались найти оправдания подзащитным, хотя и признавали, что с точки зрения морали нормального человека оправданий таким поступкам нет. Вчера, 10 февраля, Евдокии Горячкиной, ее дочери Ольге Лузиной и внучке Лене, а также Сергею Высоцких, гражданскому супругу Елены, было предоставлено последнее слово. Однако подсудимых гораздо больше занимала не возможность высказаться в последний раз перед судьей и потерпевшими, а то, что их снимают на камеру.
«Реву в черных стенах»
Прения начались с выступления Евгения Виноградова, потерявшего в результате совершенного преступления свою мать.
— Моя мамочка очень сильно хотела жить, а они ее убили, подорвали мое здоровье… Извините, мне очень тяжело говорить, — голос Евгения срывается. — Вот я сейчас смотрю на них, — Евгений кивнул головой на решетку, из-за которой на него глядели четыре пары глаз. — Они прекрасно выглядят, улыбаются, живут. Очень жаль, что у нас в стране отменена смертная казнь. Поскольку ее нет, я хотел бы для них максимального наказания — пожизненного лишения свободы, чтобы они провели свою жизнь в неволе, заплатив за отобранные жизни.
— Мою маму они задушили (в расправе участвовали Высоцких, мать и дочь Лузины. —Прим. авт. ), — продолжил Евгений. — А потом сожгли квартиру. Я до сих пор не могу найти денежных средств, чтобы произвести ремонт. После этого страшного убийства я живу на таблетках, ноги отнимаются. Никак не могу успокоиться, иду в эти черные стены, наревусь досыта. Жена уже меня в мамину квартиру не пускает. Они меня лишили матери и памяти о ней — все семейные фотоархивы сгорели в огне. У меня осталась единственная маленькая фотокарточка мамы.
Потом к участию в прениях были приглашены адвокаты. Вадим Сорокин, адвокат Сергея Высоцких, просил суд учесть, что его подзащитный полностью признал вину. Также адвокат отметил, что Высоцких и его подельниц нельзя назвать организованной преступной группой — они «рядовая российская семья», у них не было явных признаков ОПГ — строгой иерархии, лидера, исполнителей, заранее четко спланированных преступлений. Также адвокат заявил о бесполезности удовлетворения иска потерпевших о компенсации морального вреда, так как его подзащитный никогда не сможет эту компенсацию выплатить:
— Находясь в условиях колонии, он не сможет заработать ни 3, ни 9 млн рублей.
«Одна сатана»
— Очень сложно было работать, — призналась адвокат Елены Лузиной. — Были совершены очень жестокие преступления, эмоционально тяжело было находиться рядом с потерпевшими. Но сейчас мне все-таки хотелось бы остановиться на положительных моментах личности моей подзащитной. Она частично признает свою вину.
По словам адвоката, когда Высоцких убивал пожилого дворника, а Елена била дедушку железной трубой по голове, она искренне полагала, что удар не мог причинить смерть, а сделала это только для того, чтобы подавить сопротивление. Также Елена не была осведомлена о планах Высоцких убивать других жертв, в том числе ветеранов Вологжиных.
По словам адвоката, каждый человек заслуживает, чтобы о нем сказали что-то хорошее.
— Елена — мать троих детей. Матерью она была неплохой (по словам соседей Елены, из ее квартиры часто доносились детский плач и крики. — Прим. авт. ). Она пыталась построить нормальную семью, которой у нее самой никогда не было. Будучи школьницей, стала матерью-одиночкой, потом встретила Высоцких, который начал пить и ее избивать. Когда Елена вместе с детьми, матерью и бабушкой переехала в квартиру в Луговом, у них была только плита, всю остальную обстановку нужно было на что-то покупать. Они взяли кредит. Каким бы ни был ужасным путь добычи денег, известно, что эти деньги она тратила на детей. Я прошу снисхождения к своей подзащитной. Неизвестно, сколько еще она не увидит своих детей. Я прошу для Елены Лузиной минимального наказания.
Адвокаты старшей Лузиной и Евдокии Горячкиной тоже признались, что им тяжело было работать, и даже просили у потерпевших извинения, но признавали, что это работа, которую кто-то должен делать. Адвокаты настаивали на том, что старшая Лузина и Горячкина не знали, что Высоцких способен убить человека.
Когда слово в прениях было предоставлено подсудимым, все они как один механически повторяли: «Поддерживаю мнение своего адвоката». Отличилась только Евдокия Горячкина.
— Я прошу прощения у потерпевших. Простите меня, если сможете, — после этих слов женщина закрыла лицо ладонью и зарыдала, потом посмотрела в сторону судьи и продолжила: — Не судите меня так строго. Я раскаиваюсь, я этот день буду помнить всю жизнь, пока не умру.
Потом возможность ответной реплики была предоставлена прокурору, которая в жесткой форме раскритиковала высказывания адвокатов.
— По моему мнению, следствию удалось собрать все доказательства существования организованной преступной группы. По заключению психолого-психиатрической экспертизы, у Лузиной и Высоцких равнозначные личностные характеристики, как говорится, муж и жена — одна сатана. Во время совершения преступления кто-то из них мог быть лидером, кто-то — исполнителем, потом роли менялись. Я совершенно не согласна с тем, что остальные члены семьи не знали о совершении убийств. Освежите в памяти обстоятельства совершенных преступлений, они все прекрасно знали!
«Она не хотела, чтобы снимали»
Вчера подсудимым было предоставлено последнее слово. Евдокия Горячкина один в один повторила сказанное во время прений и даже, казалось, плакала словно по сценарию. В искренность ее слов никто из потерпевших не поверил. А вот Елена Лузина начала бунтовать. В начале заседания было озвучено ходатайство от журналистов одной иркутской газеты о фотосъемке.
— Я не хочу, чтобы мои дети меня видели, — заявила Елена.
На это судья резонно заметил, что ее уже снимали, и предложил подсудимой зажмуриться во время фотосъемки, если она не хочет быть узнанной.
— Зачем еще раз снимать? Я поддерживаю Елену, — сказал Сергей Высоцких.
Эхом «Я поддерживаю Елену» отозвались и остальные члены семьи.
Поскольку подсудимые не смогли сформулировать убедительные доводы, судья съемку разрешил и предоставил Сергею Высоцких последнее слово. Тот в своей «фирменной» вызывающе-равнодушной манере произнес:
— Не знаю, что сказать. В содеянном я раскаиваюсь. Прошу потерпевших, если смогут, простить меня.
Когда дошла очередь до Елены, она встала и произнесла, не поднимая глаз:
— Не могу говорить. Можно я сяду? Мне нечего сказать.
— Вам было дано достаточно времени для подготовки, — заметил судья.
Тут в ситуацию вмешался Сергей Высоцких. По всей видимости, за годы совместной жизни он отлично научился угадывать мотивы поведения своей жены. Высоцких заявил с видом авторитетного эксперта:
— Камера рядом. Она не хотела, чтобы снимали.
Судья распорядился, чтобы фотокамеру убрали, и Елена соблаговолила сказать последнее слово:
— Хочу попросить прощения. Знаю, что меня невозможно простить…
В конце заседания судья сообщил, что приговор по данному делу будет вынесен 24 февраля.
Ксения Рютина. Фото «Вести -Иркутск»
Метки: Происшествия, Иркутская область
Иллюстрации:
На суде Сергей Высоцких неоднократно говорил, что изначально он планировал ограбить ту или иную свою жертву, а убийство вышло случайно. Но ему мало кто верил. Евдокия Горячкина мало похожа на преступницу. Тем не менее, именно она выступила пособницей в самой жестокой расправе над ветераном Великой отечественной войны и его супругой. Как ни старались адвокаты обелить Елену и Сергея, даже по фотографиям в социальных сетях видно, что пара вела маргинальный образ жизни.
Другие материалы:
В Иркутской области стали меньше убивать
Под Иркутском продолжается тушение горящей земли
Сотрудники Госнаркоконтроля ведут борьбу с торговцами смертоносным зельем
Прокурор разъясняет
Нашли «лошадиных» стрелков
.
Подробнее читайте на baikal-info.ru ...
